11.01.05 "Личность Достоевского" (выписки из книги Б.Бурсова)
1. Человек есть тайна, её надо разгадать, и ежели будешь разгадывать всю жизнь, то не говори, что потерял время; я занимаюсь этой тайной, ибо хочу быть человеком.
2. При гениальнейшем и трезвейшем уме Достоевский всё же оставался мечтателем и фантазёром…
3. Вечно сосредоточенный в самом себе, он нуждался во внешних толчках, дабы не завязнуть в самоуглублённости.
4. Раздвоение сознания для Достоевского мучительно и сладостно: как будто кто-то его всё время толкает на опасный путь, а с другой стороны, готов прийти на помощь … высоко вознести над этим грешным миром. Его вечное состояние – ожидание и тревога.
5. Если ум – условие развития человека, то сердце – основа его постоянства.
6. Свойством Достоевского было всегда стягивание всех своих духовных исканий и упований на протяжении всей своей жизни к одному, вот сейчас переживаемому мгновению, отчего и утрачивалось ощущени протяженности … жизни во времени.
7. «Боже мой! Сколько образов, выжитых, созданных мною вновь, погибнет, угаснет в моей голове или отравой в крови разольётся! Да, если нельзя будет писать, я погибну…»
8. Всегда ожидавший и по своему боявшийся всяких неприятных вещей, Достоевский по сути своей души не боялся ничего на свете.
9. Достоевский убеждённо писал: «… хорошее расположение духа зависит только от меня.»
10. Проза жизни отталкивала его.
11. Но даже и в работе гения не всё зависит от одной его гениальности, тем более, от трудолюбия. … Помимо его гениальных прозрений и ни перед чем не останавливающихся усилий – для успеха дела требуются ещё какие-то совпадения, прямо от него не зависящие. Вот что страшно, как говорит Толстой.
12. Каждый настоящий писатель является мучеником своего таланта, если отдаётся во власть его.
13. Им владела страсть выговаривать невыговариваемое, но и своеобразный страх перед этим. Писал он с сознанием того, что высказывает то, о чём другие люди предпочитают умалчивать.
14. О себе он думал, как и положено каждому гению, думая прежде всего о своём призвании, о том, как исполняет оное.
15. Пушкин знал, какую власть приобрели деньги над художником, - и поэзию ставил как щит от этого наваждения.»
16. Художественный гений требует от своего носителя исполнения норм, им проповедуемых… Судьба гениального художника – это исполнение своего предназначения, чем бы это ему не грозило, пускай и смертной развязкой.
4. «Самолюбие хорошая вещь; но … его нужно иметь только для главных целей, для того, что сам ставил себе целью и назначением всей жизни. А прочее всё вздор.»
5. Всё, от чего страдал Достоевский, входило в состав его вдохновения.
6. Великий человек слишком отдаёт себя своему делу, подчиняется своему предназначению, чтобы избегать риска, опасаясь за собственную жизнь. Вера в осуществление того, к чему он предназначен, рождает и веру в бережное отношение к нему судьбы.
7. Трагедия героя Достоевского – в невозможности для него совместить стремление к созидательной деятельности с желанием остаться свободным существом…
8. В «Сцене из Фауста» Пушкин особо выделяет в Мефистофеле такую черту, как невозможность для него ни минуты обойтись без деятельности. И разъяснял это так: «Потому что зло вообще очень деятельно; таков же, следовательно, и дух зла.»
9. Энгельс писал о Гёте, что он «то колоссально велик, то мелок; то это непокорный, насмешливый, презирающий мир гений, то осторожный, всем довольный узкий филистер».
10. «А со мной вот что было: работал и мучился. Вы знаете, что такое значит сочинять? Нет, слава Богу, выэтого не знаете! … всегда в голове мелькает много зачатий художественных мыслей. Нов едь только мелькает, а нужно полное воплощение, которое всегда происходит нечаянно и вдруг…»
11. Афористичность – прекрасное свойство мысли и языка, наиболее эффективное у мыслителей глубоких, но не спешащих дать указание, как преодолеть противоречие.
12. Нет учения, более свойственного человеку, чем то, которое откроет ему эту двойственную способность – получать благодать и терять благодать, так как он подвергается постоянно двойной опасности – отчаянию или гордости.
13. В этом непрестанном, никогда не завершающемся самоутверждении и обнаруживалась его самость, ни на минуту не уверовавшая, что стала самостью.
14. Что касается умения художника … чрезмерное увлечение умением способно и опустошить само умение. Для художника особенно опасно обожествление умения, так как это умение редко кому доступно…
15. В основе творчества именно тоска по ещё неосуществлённому, разумеется прекрасному.
